Тема закрыта
Отправить ЛССтепаныч звонил, просил подсказать телефон, как он сказал - "этих... которые выводят из запоя".
Антон Павлович много про это знает.
По мотивам рассказа А.П. Чехова "Средство от запоя".
Узнав, что Степаныч уже неделю находился в глубоком запое, Ник решил что рыбаки своих в беде не бросают.
В подмогу он взял УПСа, тот когда-то давно говорил ему что владеет секретной корейской техникой выведения из запоя, к тому-же он обожал ужастики.
Когда через четверть часа внештатные сотрудники Интеграла входили в кабинет Степаныча, знаменитость лежала на диванчике возле чайного столика и со злобой глядела на светодиодную лампу. Лампа висела спокойно, но Степаныч не отрывал от неё глаз и бормотал:
— Ты у меня повертишься! Я тебе, анафема, покажу, как вертеться! Разбил металлодетектор, и тебя разобью, вот увидишь! А-а-а… и потолок вертится… Понимаю: заговор! Но лампа, лампа! Меньше всех, подлая, но больше всех вертится! Постой же…
Степаныч поднялся и, потянув за собой сломанный пополам Турнамент, сваливая со столика стаканы и покачиваясь, направился к лампе, но на полпути наткнулся на УПСа.
— Что такое!? — заревел он, поводя блуждающими глазами.— Кто ты? Откуда ты? А?
— А вот я тебе покажу, кто я… Пошёл на диван !
И не дожидаясь, когда коллега по увлечению пойдёт к дивану, УПС размахнулся и трахнул его кулаком по затылку с такой силой, что тот кубарем полетел на постель…. Степаныча, вероятно, раньше никогда не били, потому что он, несмотря на сильную хмель, поглядел на УПСа с удивлением и даже с любопытством.
— Ты… ты ударил? По… постой, ты ударил?
— Ударил. Нешто ещё хочешь?
И УПС ударил Степаныча ещё раз, по зубам. Не знаю, что тут подействовало, сильные ли удары, или новизна ощущения, но только глаза белогвардейца перестали блуждать и в них замелькало что-то разумное. Он вскочил и не столько со злобой, сколько с любопытством стал рассматривать красное лицо УПСа.
— Ты… ты дерёшься? — забормотал он.— Ты… ты смеешь?
— Молчать!
И опять удар по лицу. Ошалевший кандидат наук стал было защищаться, но одна рука УПСа сдавила ему грудь, другая заходила по физиономии.
— Легче! Легче! — послышался из другой комнаты голос Ника.— Легче, Саша
— Ничего-с, Николай Николаевич! Сами же потом благодарить станут!
— Всё-таки ты полегче! — проговорил плачущим голосом Ник, заглядывая в кабинет хозяина магазина.— Тебе-то ничего, а меня мороз по коже дерёт. Ты подумай: среди бела дня бьют человека правоспособного, интеллигентного, известного, да ещё на собственном кабинете… Ах!
— Я, Николай Николаевич, бью не их, а беса, что в них сидит. Уходите, сделайте милость, и не беспокойтесь. Лежи, дьявол! — набросился УПС на Степаныча.— Не двигайся! Что-о-о?
Степанычем овладел ужас. Ему стало казаться, что всё то, что раньше кружилось и было им разбиваемо, теперь сговорилось и единодушно полетело на его голову.
— Караул! — закричал он.— Спасите! Караул! Позовите Фокса и Ихтиандра !
— Кричи, кричи, леший! Это ещё цветки, а вот погоди, ягодки будут! Теперь слушай: ежели ты скажешь ещё хоть одно слово или пошевельнёшься, убью! Убью и не пожалею! Заступиться, брат, некому! Не придёт никто, хоть из пушки пали. А ежели смиришься и замолчишь, водочки дам. Вот она, водка-то!
УПС вытащил из кармана полуштоф водки и блеснул им перед глазами кандидата наук. Пьяный, при виде предмета своей страсти, забыл про побои и даже заржал от удовольствия. УПС вынул из жилетного кармана кусочек грязного мыла и сунул его в полуштоф. Когда водка вспенилась и замутилась, он принялся всыпать в неё всякую дрянь. В полуштоф посыпались селитра, нашатырь, квасцы, глауберова соль, сера, канифоль , просроченные аттрактанты и щепотка подкормки «Рыболов Андрей»……….. Степаныч пялил глаза на УПСа и страстно следил за движениями полуштофа. В заключение УПС сжёг фотографию Немо, высыпал пепел в водку, поболтал и подошёл к дивану.
— Пей! — сказал он, наливая пол-чайного стакана.— Разом!
Степаныч с наслаждением выпил, крякнул, но тотчас же вытаращил глаза. Лицо у него вдруг побледнело, на лбу выступил пот.
— Ещё пей! — предложил УПС.
— Не… не хочу! По… постой…
— Пей, чтоб тебя!.. Пей! Убью!
Степаныч выпил и, застонав, повалился на подушку. Через минуту он приподнялся, и Саня мог убедиться, что его специя действует.
— Пей ещё! Пущай у тебя все внутренности выворотит, это хорошо. Пей!
И для хозяина магазина наступило время мучений. Внутренности его буквально переворачивало. Он вскакивал, метался на постели и с ужасом следил за медленными движениями своего беспощадного и неугомонного врага, который не отставал от него ни на минуту и неутомимо колотил его, когда он отказывался от специи. Побои сменялись специей, специя побоями. Никогда в другое время бедное тело Владимира Степановича Удодова не переживало таких оскорблений и унижений, и никогда он не былтак слаб и беззащитен, как теперь. Сначала Степаныч кричал и бранился, потом стал умолять, наконец, убедившись, что протесты ведут к побоям, стал плакать. Штукерт, стоявший за дверью и подслушивавший, в конце концов не выдержал и вбежал в кабинет.
— А ну тебя к чёрту! — сказал oн, махая руками.— Пусть, пусть он водку пьёт, только не мучь ты его, сделай милость! Околеет ведь, ну тебя к чёрту! Погляди: совсем ведь околел! Знал бы, ей-богу не связывался…
— Нпчего-с… Сами ещё благодарить будут, увидите-с… Ну, ты что ещё там? — повернулся УПС к белогвардейцу.— Влетит!
До самого вечера провозился он со Степанычем. И сам умаялся, и его заездил. Кончилось тем, что хозяин магазина страшно ослабел, потерял способность даже стонать и окаменел с выражением ужаса на лице. За окаменением наступило что-то похожее на сон.
Через час Степаныч, к великому удивлению Ника, проснулся,— стало быть, не умер. Проснувшись, он тупо огляделся, обвёл кабинет блуждающим взором и стал припоминать.
— Отчего это у меня всё болит, а кто Турнамент сломал? — недоумевал он.— Точно по мне поезд прошёл. Нешто водки выпить? Эй, кто там? Водки!
В это время за дверью стояли Ник и УПС.
— Водки просит, стало быть, не выздоровел! — ужаснулся Ник.
— Что вы, Николай! — удивился мучитель.— Да нешто в один день вылечишь? Дай бог, чтобы в неделю поправился, а не то что в день. Иного слабенького и в пять дней вылечишь, а этот копом занимается, а там знаешь какие нагрузки ?...... Не скоро его проймёшь.
— Что же ты мне раньше не сказал этого, анафема? — застонал Ник.— И в кого я несчастным таким уродился! И чего я, окаянный, жду ещё от судьбы? Не разумнее ли кончить разом, всадив себе пулю в лоб!
Как ни мрачно глядел на свою судьбу Штукерт, однако через неделю Степаныч уже был в добром здравии и трезвом уме.
— Живуч человек! — удивлялся Ник.— Я чуть не помер, на его муки глядючи, а он как ни в чём не бывало, даже ещё благодарит этого чёрта УПСа, на коп с собой хочет взять! Чудеса, да и только!
Класс!!! 
